Новейший российский танк «Армата» продолжает привлекать внимание военных экспертов и широкой публики. Корпорация «Уралвагонзавод», получившая заказ на серийное производство этой машины, объявила недавно, что будет, вероятно, выпускать также «беспилотную» версию «Арматы», назвав такой танк будущего.
Знаменитый завод по производству вооружений обладает определенным опытом в области дистанционно управляемых машин: он выпускает роботизированную специальную пожарную машину на основе боевого танка Т-72. В соответствии с планами руководства, серийное производство нового танка «Армата» может начаться уже в нынешнем году. Сейчас машина проходит эксплуатационные испытания в полевых условиях.
«Уралвагонзавод» в ближайшие годы будет загружен работой, поскольку он выполняет ряд правительственных заказов по производству, модернизации и переоснащению широкого перечня военного оборудования. Среди этих заказов танк Т-72Б3, боевая машина пехоты БМП-2, самоходная гаубица Мста-2С19М1, бронетранспортер БТР-82АМ, боевые машины десанта и другая продукция. В общей сложности завод поставит для вооруженных сил России более 1400 единиц военно-транспортной техники.
За последние несколько десятилетий американский универсальный военный колесный вездеход HMMWV превратился в стандарт, по которому судят о других моделях военного транспорта, поскольку он задействовался во всех конфликтах с участием Америки по всему земному шару и показал свою способность выдерживать любой климат и любой мыслимый рельеф местности.
Российские военные давно стремились создать свою альтернативу и, наконец» в 2006 году был принят на вооружение бронированный армейский внедорожник «Тигр». Российский автопроизводитель «ГАЗ» и Министерство обороны работают над адаптацией конструкции к внутренним и международным стандартам, вводя усовершенствования и готовя машину к конкуренции с американским и другими западными аналогами.
В 2010 году бразильские правоохранительные органы выразили заинтересованность в приобретении «Тигра» для своих отрядов специального назначения, а в 2013 в Бразилии завершились испытания и оценка его характеристик с целью использования в ходе крупных спортивных событий в 2014-м и 2016-м.
Во время предстоящего в ближайшее время ежегодного военного парада 9 мая, который ознаменует 71-годовщину со дня победы Советского Союза над нацистской Германией во второй мировой войне, российские вооруженные силы продемонстрируют его новейшую версию, «Тигр-М», оснащенный выносным боевым модулем с дистанционным управлением «Арбалет-ДМ». По словам официального представителя компании, выпускающей «тигров» Сергея Суворова, на внедорожнике предполагалось установить итальянские боевые модули, однако в результате введения экономических санкций против России этот контракт был сорван. Кроме того, «итальянские технологии оказались слишком хрупкими для нашего климата», в то время как «Арбалет» отлично зарекомендовал себя при температурах от -50 до +50 Со.
Согласно сообщению Суворова, устройство «Арбалет» полностью стабилизировано, а его система управления огнем имеет функцию захвата и автоматического отслеживания цели, которая позволяет оператору вести эффективный огонь как в стационарном положении, так и во время движения. Кроме того, машина может при необходимости управляться полностью дистанционно. Модуль «Арбалет» оснащен двумя типами пулеметов и автоматическим подствольным гранатометом, причем оператор может переключаться с одного пулемета на другой с помощью компьютеризированной системы управления огнем. О будущем амплуа новых «тигров» можно догадаться, исходя из их места на параде 9 Мая – они будут сопровождать мобильные ракетные комплексы «Ярс». Исходя из этого логично предположить, что первыми, кто получит эти новые армейские внедорожники, будут российские ракетные войска стратегического назначения. «Тиграм» предстоит использоваться для охраны мобильных пусковых установок и баллистических ракет.
Концерн «Калашников», входящий в государственную корпорацию «Ростех», приступил к созданию корпоративного университета, что свидетельствует о его зрелости в качестве производителя полуавтоматического оружия и экспортной платформы. По словам Михаила Ненюкова, заместителя директора концерна по качеству и развитию производства, это решение должно способствовать развитию управленческих качеств персонала компании. Согласно его заявлениям, такой университет станет «единой системой развития лидерства и талантов, управленческих и производственных компетенций сотрудников «Калашникова» с уровня рабочего до управленцев среднего и высшего звена».
Главный редактор российского журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко полагает, что необходимо создать образовательные структуры в крупных корпорациях и на предприятиях военно-промышленного комплекса страны: «У нас практически не осталось иных форм подготовки квалифицированных рабочих кадров, поэтому подобные инициативы можно только приветствовать. Оборонная индустрия сегодня является локомотивом российской экономики, и для нее необходимо готовить кадры, особенно учитывая масштабную модернизацию производств, а также появление современного оборудования с цифровым управлением, внедрение новых технологий и материалов».
Следует отметить, что в советские времена в оборонно-промышленном комплексе страны работали наиболее талантливые конструкторы и рабочие, получавшие высокую и стабильную заработную плату, а также пользовавшиеся исключительной системой льгот. Сегодня российская оборонная индустрия переживает серьезное старение и сталкивается с «утечкой мозгов» в частный сектор, и российское правительство стремится создать такие условия, чтобы она могла обучать и удерживать будущее поколение высококвалифицированных специалистов.
Надежное обеспечение национальной безопасности страны
Сохраняя демократический порядок в нашей стране, ее граждане ради защиты собственных прав и образа жизни должны участвовать в поддержании баланса многообразия в мире. Россия, навсегда расставшись с прежними претензиями на мировую гегемонию, сделала это не для того, чтобы кто-то претендовал на место гегемона.
Миссия России в мире - быть на стороне сообщества суверенных демократий и свободного рынка против каких бы то ни было глобальных диктатур и монополий; сделать национальный суверенитет фактором справедливой глобализации и демократизации международных отношений.
Но участвовать в определении мировой повестки дня, общепланетарных правил игры и решать свои внутренние, социально-экономические задачи без надежной защиты собственного государства невозможно. Такую защиту обеспечивают только боеспособные, технически оснащенные и современные Вооруженные силы. Мы должны обезопасить нашу страну от любых форм военно-политического давления и потенциальной внешней агрессии. Как говорил еще император Александр III, у России только два настоящих союзника: ее армия и флот.
В этой связи важнейшей задачей остается модернизация наших Вооруженных сил, включая оснащение стратегических ядерных сил самыми современными системами стратегических вооружений. Такая модернизация ввиду возросшего числа военных и террористических угроз в мире в XXI в. является задачей общенационального значения.
России нужны мобильные Вооруженные силы, обладающие высоким технологическим и интеллектуальным потенциалом. За счет мобильности можно компенсировать меньшую, чем раньше, численность армии при сопоставимых по масштабу защищаемых территориях. От Китая до Европы, от Кавказа до Афганистана простираются операционные направления наших возможных военных действий. И это даже без учета возникновения ситуаций, требующих «проецирования силы», т. е. демонстрации военных возможностей России за пределами ее сухопутных границ!
Встречается мнение, что все проблемы Российской армии будут решены, если мы перейдем с призывного на контрактный принцип комплектования, заменим всеобщую воинскую обязанность профессиональной армией.
Действительно, самые современные и эффективные армии мира - США и Великобритании - комплектуются контрактниками-профессионалами. Но эффективность и могущество этих армий базируются не только и не столько на принципе контракта, сколько на огромном военном бюджете, крайне дорогостоящих оборонных технологиях, наиболее прогрессивных принципах военной стратегии и организации. Если сосредоточить все внимание на системе комплектования армии, но упустить из виду другие, зачастую более важные аспекты обороноспособности, мы получим армию, принципиально не отличающуюся по своей эффективности от нынешней, но при этом гораздо более накладную, неподъемную для государственного бюджета.
Российская армия и силы безопасности должны приобрести мобильный характер, получить новое, высокоточное вооружение, перейти на новую организационно-штатную структуру. От крупных, но малоподвижных соединений советского периода - к небольшим по численности, но мобильным, хорошо обученным и оснащенным подразделениям, способным эффективно действовать самостоятельно и на большом удалении от мест постоянного базирования.
Россия нуждается в мощных и модернизированных силах ядерного сдерживания, охлаждающих пыл потенциальных противников. Необходимо поддерживать ракетно-ядерные силы, средства космической разведки и раннего предупреждения, гарантирующие от внезапного удара и обеспечивающие возможность нанесения неприемлемого ущерба вероятному противнику.
Необходимое условие военной реформы - широкий диалог между армией и обществом, создание атмосферы взаимного доверия, понимание обществом реальных проблем армии.
Это прежде всего касается проблемы профессионализации армии, уничтожения позорящей ее и отравляющей ее отношения с обществом системы «дедовщины» (неуставных отношений). Принятая программа изменения принципов комплектования Вооруженных сил предусматривает постепенное сокращение срока службы по призыву с двух до одного года и увеличение удельного веса профессиональных военных (контрактников).
Необходимо также создать в армии профессиональный сержантский корпус - категорию младших командиров и технических специалистов, образующих, наряду с офицерами, «становой хребет» армии. Это позволит поднять качество эксплуатации дорогостоящей военной техники, победить «дедовщину».
Параллельно должен быть решен вопрос о масштабном повышении окладов офицерскому составу, которое позволило бы командирам думать о боевой подготовке войск, а не о выживании своих семей. Важно создать сильную мотивацию офицеров для их карьерного роста. Выпускники военных академий при назначении на должности в войсках должны получать оклады, жилищные условия, достойные офицеров, а не увольняться сразу по получении военного образования или после первых двух-трех лет службы.
Наиболее активные представители российского общества, включая и военнослужащих, уже во второй половине 80-х годов настаивали на последовательном применении принципов народовластия в сфере обеспечения военной безопасности страны. Нелишне напомнить, какие ориентиры военной реформы были намечены в самом начале строительства новой российской армии - в апрельском Постановлении Верховного Совета РФ 1992 года и в Постановлении Правительства РФ от 30.11.1992 № 918 «О мероприятиях по этапному переходу к комплектованию ВС РФ военнослужащими в добровольном порядке - по контракту»:
Совокупная численность российских военнослужащих не должна превышать 1 млн (т. е. в дальнейшем предполагалось воевать «не числом, а уменьем»);
Компактные армия и флот должны быть оснащены эффективным вооружением, созданным на основе передовых технологий;
Расходы, структура и численность военной организации должны быть открытыми для общества.
Увы! Реализация принятых в 1992 году решений была вопреки здравому смыслу поручена самим «силовикам». Стоит ли удивляться плачевным результатам? Впрочем, не вдаваясь в детальный анализ событий 90-х годов, обратимся к нынешней ситуации. В 2003 году, сознавая необходимость скорых и радикальных перемен, президент России заявил о предстоящей модернизации армии. Вот важнейшие идеи, высказанные президентом в послании Федеральному собранию РФ 2003 года и, по его словам, не утратившие своего значения в настоящее время: «В военной реформе ключевыми вопросами являются существенное перевооружение, совершенствование принципов комплектования и улучшение самой структуры Вооруженных сил… В соответствии с утвержденными планами, мы продолжим формирование в сухопутных, воздушно-десантных войсках, в морской пехоте частей постоянной готовности на профессиональной основе. Эта работа должна быть завершена в 2007 году. Кроме того, на профессиональных принципах будет основана служба во внутренних и пограничных войсках… Хочу также отметить, что опережающими темпами на профессиональную основу будет переводиться сержантский состав наших Вооруженных сил. С 2008 года продолжительность службы по призыву должна сократиться до одного года. Первые полгода призывники будут осваивать военные специальности в учебных подразделениях. После этого получат возможность выбора - либо дослужить полгода в линейных частях, либо перейти на контрактную, профессиональную службу. Отслужившие 3 года по контракту должны получить ряд преференций, в том числе, гарантированное право на высшее образование за государственный счет».
Эти тезисы вполне соответствовали надеждам и ожиданиям подавляющего большинства граждан, тем более что при их обосновании использовались выводы общественных организаций и независимых экспертов. Иначе мыслили только военачальники. Осенью 2003 года министерством обороны было подготовлено и, при участии президента РФ, проведено совещание, после чего была опубликована так называемая «Белая книга», в которой утверждалось, что военная реформа уже завершена, что радикально менять в армии ничего не надо . Проблема комплектования рассматривалась здесь с точки зрения военных, интересы общества упоминались лишь вскользь. И хотя «Белая книга» не имеет юридической силы, генералы на нее регулярно ссылаются, а их подчиненные вынуждены ею руководствоваться.
Тем не менее модернизация вооруженных сил началась. Чтобы судить о ее возможных результатах, нужно ответить на два вопроса: 1) кому поручается проведение соответствующих мероприятий; 2) какие реальные действия предприняты к настоящему времени. Попытаемся дать ответы на эти вопросы применительно к основным направлениям модернизации.
Принципы комплектования армии
Ответственным за реформу системы комплектования в целом осталось министерство обороны. И это настораживает. Вообще-то федеральная целевая программа (ФЦП) перевода на контракт военнослужащих рядового и младшего командного состава (РМКС), принятая правительством РФ 25 августа 2003 года, формально является межведомственной. Однако в действительности эту программу реализуют только «силовики». Представители общества (в частности, сотрудники негосударственного Института экономики переходного периода (ИЭПП), принимавшие участие в ее обосновании) отстранены от реализации программы под предлогом секретности. Контроль за исполнением ФЦП также возложен на министерство обороны. Таким образом, это министерство само планирует мероприятия, само их выполняет, само себя контролирует.
Не меньшую обеспокоенность вызывает ответ и на второй из поставленных вопросов. Начальные шаги по реализации ФЦП благоразумными назвать трудно: вместо рекомендованного гражданскими специалистами скорейшего и существенного повышения денежного довольствия солдатам-контрактникам (на 10–20% выше средней зарплаты по стране) министр обороны в 2003 году поспешил подписать приказ о повышении денежного довольствия военнослужащим центральных органов управления министерства обороны.
В дальнейшем удалось «скорректировать» эту политику, но все же успокаиваться нельзя. Прежде всего потому, что принятая в 2003 году ФЦП перевода на контракт воинских частей постоянной готовности ВС министерства обороны, внутренних войск МВД и пограничных войск ФСБ реализуется в этих ведомствах по-разному.
ФСБ уже отказалась от призыва и переходит к комплектованию погранслужбы исключительно по контракту, она идет с опережением по отношению к ФЦП. Это уже второе из «силовых» ведомств, сумевшее оценить собственную выгоду от перехода на контракт (первым, как известно, было Главное управление исполнения наказаний, переданное некоторое время тому назад из МВД в министерство юстиции).
МВД к концу 2005 года намеревалось полностью укомплектовать по контракту лишь 46-ю отдельную бригаду внутренних войск, дислоцируемую в Чечне . Однако полный перевод этих войск на контрактную форму комплектования, о чем президент РФ говорил в послании 2003 года, сейчас отвергается. На каком основании? Внятных объяснений это ведомство пока не дает.
Особенно решительно противятся переводу всех регулярных войск на контракт - даже в отдаленной перспективе - министерство обороны и ответственное за этот участок работы Главное организационно-мобилизационное управление Генштаба (ГОМУ). На контракт в ВС РФ переведены полностью лишь отдельные соединения, в первую очередь 76-я воздушно-десантная дивизия (дислоцируется в Пскове, участвует в выполнении ряда операций на Северном Кавказе) и 42-я мотострелковая дивизия (дислоцируется в Чечне). В остальном реформа, если верить министерству обороны, осуществляется в соответствии с ФЦП, но сталкивается с трудностями. А вот «опережающие темпы» комплектования по контракту всех должностей сержантов во всех регулярных войсках временно забыты: к этому мероприятию собираются приступить только после завершения ФЦП.
И все же появление в российской армии не только воинских частей, но и соединений, полностью укомплектованных по контракту, на добровольной основе, следует расценивать как огромное достижение.
Что же касается трудностей, то следует заметить: до сих пор денежное довольствие контрактника не превышает среднюю зарплату по стране нигде, кроме Чечни. Поэтому вместо интенсивного притока контрактников в армию наблюдается отток ранее набранных - в основном тех, кто служил не в частях постоянной готовности. Но и не только из них. Из-за поборов, которым подвергаются контрактники, служащие в Чечне, военная карьера утрачивает привлекательность и для них. Согласно опубликованным данным, из 42-й дивизии в 2005 году уволились более 1,3 тыс. чел., еще более 400 будут досрочно уволены, поскольку не вернулись из отпусков . Как выяснилось, во время службы они не получали положенных видов довольствия. Да и в «элитной» 76-й не все благополучно, о чем свидетельствует начальник штаба этой дивизии . Нормы довольствия таковы, что зачастую контрактники вынуждены на собственные деньги покупать некоторые предметы одежды и экипировки, в том числе - даже лыжи. А министр обороны только в конце 2005 года, после нескольких дополнительных «вливаний» средств в бюджет министерства, обнаружил, что расходы на ФЦП не проиндексированы, что программа финансируется без учета инфляции .
Еще хуже обстоит дело с предстоящим сокращением продолжительности службы по призыву. Вместо шестимесячного срока, вполне достаточного, как показали многие специалисты, для обучения основам военно-учетной специальности и подготовки к службе по контракту (либо к зачислению в мобилизационный ресурс), в постановлении правительства и в послании президента РФ появилась формула «до 1 года», под которой военные понимают не шесть, а полных двенадцать месяцев. Это разрушает жизненные планы тех, кто, например, не прошел по конкурсу в вуз, а затем был призван в армию. Фактически такой призывник потеряет не один, а два года, так как не сможет летом следующего года вновь держать экзамены.
Обещано, что все призванные проведут первое полугодие в учебной воинской части. Но и тут нет ясности. Количество таких частей и суммарная численность их контингента явно недостаточны. Значит, многих юношей сразу призовут в учебные подразделения при других воинских частях, где их ждет встреча с «дедами». Да и те военнослужащие, которые пройдут через учебные воинские части, во втором полугодии службы окажутся не в частях постоянной готовности, а в каких-то загадочных «линейных» частях. Что это за части, далеко не ясно. Видимо, военачальники, готовившие Президенту РФ предложения по этому вопросу, забыли, что термин «линейные войска» давно устарел . Официально воинских частей с названием «линейные» в РФ вообще нет. Согласно трудам наших военных теоретиков и практиков, сейчас существуют такие «категории содержания» соединений и воинских частей: постоянной готовности, сокращенного состава (типа А и Б), кадра и вновь формируемые . Формирование новых воинских частей не планируется (если не считать двух горных бригад, которые предполагается создать к 2007 году). Воинские части кадра и сокращенного состава типа Б для выполнения задач по предназначению не готовы. Воинские части сокращенного состава типа А решают задачи в ограниченном объеме. Какие же навыки приобретут там служащие по призыву во втором полугодии службы? Наверняка их будут использовать не «по предназначению».
Вероятно, из-за этой неясности министерство обороны до сих пор не выполнило п. 4 упомянутого постановления правительства от 25.08.03 (о ФЦП) и не представило вовремя - т. е. к четвертому кварталу 2003 года! - законопроект об изменении порядка призыва на сокращенный срок и самого назначения такой службы. Вместо этого нас взбудораживают законопроектами об отмене отсрочек, о ликвидации военных кафедр и т. п. Недавно выяснилось, что таких кафедр слишком много. Но напомним: по нашим законам ни одной военной кафедры без ведома министерства обороны создать нельзя. Так кто же эти ненужные кафедры наплодил?
Между тем оттягивание такого перехода чревато крайне негативными последствиями, особенно если учесть грядущий демографический обвал. Об этом свидетельствуют, в частности, результаты математического моделирования процессов комплектования и их военно-экономических характеристик. Подробные материалы моделирования публиковались . Они детально представлены и регулярно обновляются на сайте ИЭПП [www.iet.ru] в разделе «Публикации», в рубрике «Военная реформа» .
Ниже на графиках показаны некоторые результаты моделирования.
Рисунок 1. Изменение темпов (тыс. чел. в полугодие) пополнения призывного контингента, призыва, набора и пополнения контрактников, а также общей численности призывного контингента (тыс. чел.) - по варианту, предложенному министерством обороны
Большая глубина прогнозирования - до 2035 года - объясняется тем, что только так можно учесть демографические колебания, расхождение во времени между процессами призыва в армию, демобилизации, перехода граждан в мобилизационный ресурс и пребывания в нем, а с экономической точки зрения - все виды расходов, включая пенсионное обеспечение будущих пенсионеров из числа РМКС, набираемых сейчас по контракту. Количество лиц, проходящих службу, находящихся в резерве и ушедших на пенсию, существенно зависит от проводимой кадровой политики; то же относится и к соответствующим расходам.
Как показало моделирование, после 2008 года предусмотренный в ФЦП темп роста количества контрактников, а также решение президента сократить срок службы по призыву никак не вяжутся с намерением министерства обороны и его сторонников по силовому блоку сохранить нынешнюю численность вооруженных сил. Несовместимы они и с обещанием сохранить «студенческие» отсрочки. От чего-то придется отказаться, поскольку даже при отмене всех отсрочек демографический обвал приведет к резкому снижению притока молодых граждан в призывной контингент. Что же касается инициируемого сейчас законопроекта о призыве на один год после окончания вуза, то нелишне вспомнить императора Александра II: согласно его реформе лица с высшим образованием должны были служить только полгода! Даже в те годы призыв специалистов на больший срок представлялся нецелесообразным.
Утверждают, что планы ГОМУ обусловлены экономическими факторами. Но и этот аспект был всесторонне изучен негосударственными организациями и независимыми экспертами. Расчеты показывают, что при реализации про граммы министерства обороны (вначале - выполнение ФЦП, затем перевод на контракт всех сержантов) расходы на все виды довольствия РМКС, включая жилье для тех, кто станет профессиональным военнослужащим, а потом - военным пенсионером, возрастут примерно до 125 млрд руб. в год (в ценах 2005 года). В этих расчетах учтены все компоненты расходов, а также то обстоятельство, что, повышая денежное довольствие военнослужащим РМКС, одновременно придется поднять его офицерам, прапорщикам и мичманам. Ну и, конечно же, предполагается, что кадровая политика будет разумной и не все военнослужащие, заключившие первый контракт, будут дослуживать до пенсии, как говорилось ранее в статье начальника ГОМУ В. В. Смирнова и понимается многими до сих пор . В большинстве государств, имеющих крупные вооруженные силы (например, в США), после каждого контрактного срока приблизительно половина военнослужащих остается в кадровом составе, остальные - уходят. Именно на это направлены система стимулов и законодательство. Отрадно, что В. В. Смирнов хотя бы сейчас, в конце 2005 года, признал такую политику эффективной и для России .
Рисунок 2. Бюджетные расходы на реформу системы комплектования военной организации военнослужащими РМКС (млрд руб. в год) по варианту, предложенному министерством обороны
С учетом такой, рациональной для России, кадровой политики были оценены дополнительные расходы на ускорение реформы системы комплектования при различных вариантах ускорения (по сравнению с планами ГОМУ). Велики ли они? Вопрос не праздный, поскольку министр обороны с подачи некоторых своих подчиненных пытается запугать общество именно «непомерностью расходов». Характерно, что финансово-экономическая служба министерства обороны ничего подобного не заявляла, тем более не было официальных публикаций исходных данных, методик и результатов расчетов. Видимо, для министра «считают» другие лица, пользующиеся другой арифметикой.
Моделированием установлено, что высказывания военачальников об экономической непосильности для страны полного перевода военной организации на добровольный принцип комплектования не соответствуют действительности.
Рисунок 3. Дополнительные суммарные расходы на ускорение перевода военной организации на добровольный принцип комплектования (по сравнению с вариантом, предложенным министерством обороны; млрд руб. в год)
Формы перехода на добровольный принцип комплектования:
В 1–2 после выполнения ФЦП к 2008 г.
В 2–2 немедленный переход (в скобках - месяцы службы).
Даже если не сокращать численность РМКС и вообще всех военнослужащих, то при форсировании федеральной целевой программы превышение расходов, которые понадобились бы при реализации варианта министерства обороны, составит всего лишь несколько процентов от нынешних совокупных расходов на оборону. На рисунке представлены шесть вариантов ускорения перехода, их подробные описания можно найти в публикациях ИЭПП. Эти расчеты никем не были опровергнуты!
За исключением двух «форсированных» вариантов, требующих «всплеска» расходов в ближайшие несколько лет, остальные вообще лежат в диапазоне 10–15 млрд руб. Но и «всплески», обеспечивающие немедленный переход, в финансовом отношении вполне терпимы. Напомним, в принятом бюджете расходы министерства обороны составляют 600 млрд руб. Только в 2005 году дополнительно к бюджету (!) министерство обороны получило гораздо больше средств, чем потребовалось бы для ускорения перехода на контрактную систему комплектования. И в следующем 2006 году такая прибавка больше. Однако дополнительные средства направляются на иные цели. Кто доказал обществу, что они более актуальны и что деньги расходуются эффективно? Судя по материалам Главной военной прокуратуры и Счетной палаты, огромные суммы просто разворовываются.
Но дело даже не в этом. Более рациональным является принципиально иной подход к решению задачи комплектования. По показателю боеспособности количество военнослужащих в группировке, составленной из контрактников, эквивалентно в полтора раза большему количеству военнослужащих, проходящих службу по призыву в течение двух лет, как сейчас. Еще более существенной будет разница в их боеспособности при переходе на один год службы по призыву. Это означает, что численность военной организации в процессе перехода на контракт может быть сокращена более чем в полтора раза без какого-либо ущерба для обороноспособности страны. О зарубежном опыте «резкого» сокращения численности при переходе на контракт говорил в упомянутой выше статье и В. В. Смирнов. Непонятно только, почему эти выводы нельзя применить к России.
Заметим: сокращение коснется не только солдат, матросов, сержантов и старшин, но и более «дорогостоящего» офицерского состава. Иначе говоря, речь идет не о дополнительных расходах, а о возможности направить высвободившиеся средства на оснащение оставшихся после сокращения боеспособных воинских частей современным оружием.
Оснащение и содержание военной организации
Этот аспект модернизации армии упоминался Президентом РФ в его Послании Федеральному собранию 2004 года: «Для успешной модернизации всей военной организации государства нам необходимо четко знать, как тратятся немалые деньги, в том числе на обеспечение военнослужащих жильем, на военную медицину, на образование. Кроме того, в армии и других силовых ведомствах накоплено огромное имущество, и оно также нуждается в оценке и в эффективном управлении. Прозрачная военная экономика - это необходимое условие реформы». Закономерен вопрос: достаточно ли проявляется политическая воля к осуществлению поставленных задач? Ведь в 1992 году, как уже сказано, эти задачи формулировались приблизительно так же.
Можно говорить об успехах применительно к военно-техническому и социально-экономическому аспекту модернизации? Несомненно. Прежде всего это создание унифицированных систем материально-технического и иных видов обеспечения всей военной организации РФ. Очевидны и некоторые успехи в обеспечении военнослужащих жильем, в оснащении ВС РФ новейшими системами вооружения. Общество оценило их по достоинству, однако сейчас его тревожит другое. По-прежнему оставляет желать лучшего качество вооружений и уровень их применения: последнее обусловлено как техническими причинами, так и человеческим фактором (недостаточной выучкой личного состава, боевая подготовка которого не финансируется в полном объеме).
Для решения этой проблемы был предпринят ряд административных (институциональных) преобразований. Создана служба Гособоронзаказа, формируется система «единого заказчика» в министерстве обороны, создана Комиссия правительства РФ по военно-промышленным вопросам. Продолжается реструктуризация оборонно-промышленного комплекса (ОПК).
При этом, однако, ОПК по-прежнему «отгораживается» от российской экономики, а входящие в него предприятия укрупняются, превращаются в группу монополистов, что плохо согласуется с рыночными принципами. К сожалению, до сих пор распространено мнение, что отечественный ОПК является локомотивом прогресса, что для спасения экономики России надо вкладывать средства именно в него. Но этот тезис и раньше был не вполне точен, а теперь тем более не выдерживает критики, особенно если речь идет о вложениях, не контролируемых обществом .
Министерство обороны должно содействовать унификации производства военной техники и продукции народно-хозяйственного назначения, комплексному подходу к инновационным процессам, поскольку само по себе это министерство сейчас не может сделать заказ крупносерийным, экономически выгодным. Если инновации будут опираться на единство материалов, элементной базы и конструктивных составных частей для изделий военного и гражданского назначения, сразу появится возможность межотраслевой унификации, а значит, начнет работать фактор снижения себестоимости продукции при увеличении серийности. Напомним, что удвоение объема выпуска современных изделий машиностроительного профиля обычно снижает их себестоимость на 15–20%, а на прорывных направлениях - и того больше.
Таким образом, при грамотной инновационной политике можно даже снизить военные расходы при сохранении уровня обороноспособности страны, или, что сейчас разумнее, повысить уровень военной безопасности без привлечения дополнительных средств. Полезной для военной организации России станет такая военно-техническая политика, при которой инновации двойного назначения естественно будут включаться в планы военного строительства. Но готов ли к осуществлению именно такой политики министр обороны С. Б. Иванов, ставший по совместительству еще и заместителем Председателя Правительства РФ? Пока, к сожалению, мы не слышали его заявлений, свидетельствующих о готовности принять радикальную и совершенно необходимую меру: не утверждать впредь ни Государственную программу вооружения, ни Гособоронзаказ, если их проекты не будут подкреплены не только традиционными военно-техническими, но и унификационными обоснованиями, гарантирующими рациональное гражданское применение военных технологий.
Системы планирования и контроля
На исходе 2005 года можно было с удовлетворением отметить, что порядок в «силовых» ведомствах несколько укрепился, а в результате поднялся и уровень военной безопасности России. Об этом свидетельствует ряд фактов, из которых наиболее впечатляющим представляется срыв замысла крупного террористического акта в Нальчике. Однако заметного снижения уровня правонарушений в самой военной организации, особенно экономических, мы пока не видим. Тут стoит вновь процитировать послание Федеральному собранию 2004 года, в котором президент специально напомнил: «Прошу иметь в виду министерство обороны и правительство в целом: объемы затрачиваемых средств, интересы обороноспособности страны, а также важные социальные параметры реформы делают обязательным наличие гражданского контроля за эффективностью идущих в армии преобразований». Можно только сожалеть, что президент выразил свое пожелание в форме просьбы, а не категорического требования, ибо отсутствие гражданского контроля как раз и является камнем преткновения для военной реформы.
Пока не видно, чтобы «силовые» ведомства должным образом учитывали изменения в методах государственного управления. Дело в том, что за последние годы во многих государствах система, известная как «планирование, программирование и разработка бюджета», получила дальнейшее развитие в двух направлениях: во-первых, она охватила и стадию контроля, причем не столько за исполнением бюджета, сколько за достижением стратегических целей; во-вторых, при этом потребовалась, естественно, более строгая формализация системы стратегических целей, тактических задач, которые должны решаться для достижения этих целей, и ясных (измеряемых или вычисляемых) показателей, свидетельствующих о степени такого достижения. Появился новый термин: «бюджетирование, ориентированное на результат». Разработаны международные стандарты, касающиеся классификации финансовых средств.
В этих условиях некоторые российские экономисты сочли возможным принять за основу функциональной бюджетной классификации РФ международный стандарт Классификации функций органов государственного управления, который был составлен Организацией экономического сотрудничества и развития и принят ООН в 2000 году в качестве элемента Системы национальных счетов ООН, введенной в 1993 году. К такому шагу их дополнительно подтолкнуло то, что использование этого стандарта было поддержано Международным валютным фондом, включившим его в свое «Руководство по статистике государственных финансов». Правительство приняло концепцию реформирования бюджетного процесса в РФ, предусматривающую «приближение бюджетной классификации РФ к требованиям международных стандартов» (постановление № 249 от 22.05.2004 года).
Но при этом было забыто то важнейшее обстоятельство, что военные расходы являются особой заботой мирового сообщества, что по ним давно принят и действует другой международный стандарт. Нелишне напомнить, что он был введен по инициативе СССР Генеральной Ассамблеей ООН еще 12.12.1980 года (резолюция №35/142 В). И выполнять постановление правительства РФ в части военных расходов надо прежде всего на основе этого стандарта . Отчасти можно ориентироваться также и на стандартизованную отчетность НАТО, поскольку РФ находится с этой организацией в отношениях «партнерства» и ведет соответствующий обмен военно-экономической информацией.
Однако при разработке и утверждении бюджетов на 2005-й, а потом и на 2006 год требования международного стандарта, регулирующего военные расходы, были проигнорированы. Этим не преминули воспользоваться сторонники их всемерной засекреченности. В итоге, вопреки приведенной выше «просьбе» президента РФ, степень засекреченности военных расходов в РФ не снизилась, а существенно возросла! Этот факт негативно оценили практически все независимые эксперты и даже - в официальном заключении на проект бюджета - думский комитет по обороне. Но начальник службы экономики и финансов министерства обороны Л. Куделина, характеризуя бюджет в недавней газетной публикации, ни словом не обмолвилась об этом его недостатке .
Роль российского общества в реформировании военной организации
Прежде всего: модернизация военной организации РФ должна быть объявлена приоритетной стратегической целью всего общества, а не какого-либо одного ведомства или группы ведомств. Печальный опыт срыва военной реформы в 90-е годы и трудности, с которыми она столкнулась в последние годы, свидетельствуют о том, что поручать ее только «силовикам» нельзя. Руководство модернизацией можно доверить лишь тем представителям российского общества, которые действительно признают принципы народовластия и неукоснительно руководствуются ими в своей деятельности. Без четкой постановки целей модернизации и создания ответственного за нее надведомственного рабочего органа она снова может выродиться в фикцию. Одновременно необходимо подкрепить полномочия такого органа федеральным законом - например, с помощью корректировки закона о Совете безопасности.
Обязательными его участниками должны стать представители администрации президента, Совета безопасности, военно-промышленной комиссии при правительстве РФ, и, главное, одной из комиссий при Общественной палате, сформированной этим новым институтом. Но одной Общественной палаты отнюдь недостаточно. Нужно сделать так, чтобы все общественные организации, все граждане имели реальную возможность оказывать на военную организацию России благотворное воздействие в интересах общества и государства.
Важнейшая и безотлагательная задача, которую должен решить этот орган, - создание двух взаимосвязанных систем: 1) стратегических целей в области военной безопасности и 2) детальной классификации бюджетных расходов, выделяемых на их достижение. Только он, руководствуясь законом о государственной тайне (а не ведомственными положениями) и международными нормами (стандартами), будет вправе решать, какие статьи и виды расходов должны быть секретными.
Все мы не хотели бы конфликта между обществом и военным руководством. Но еще больше мы заинтересованы в том, чтобы новый замысел модернизации армии не был загублен, чтобы президент РФ проявил волю и не отступил перед силами противодействия. И здесь общество должно сказать веское слово.
Некоторые оставшиеся «у руля» военные чиновники объясняют свою бездеятельность ссылками на опыт американцев, будто бы переходивших на добровольную систему комплектования более 10 лет. Между тем американцы управились без малого за пять лет (с учётом подготовки к переходу), а фактически (между решением президента о начале перехода и демобилизацией последнего призванного) - еще быстрее - за два года. См. в частности: Шлыков В. Как это было в Америке // Отечественные записки. 2002. № 8 (9). С. 246–459.Актуальные задачи развития Вооруженных сил Российской Федерации. М.: Военинформ МО РФ, 2003.
Северинов С. Выбор добровольцев (беседа с В. Смирновым) // Красная звезда. № 242 от 29.12.05.
Шлыков В. Черный хлеб военного бизнеса // Отечественные записки. 2003. № 2 (11). С. 459–472.
О рациональности использованной в нем классификации военных расходов применительно к бюджетному планированию в РФ см., например, монографию: Военный бюджет государства: Методы обоснования и анализа. М.: Воениздат, 2000.
Россия энергично перевооружает свою армию. В 2011 году была утверждена Государственная программа развития вооружений до 2020 года стоимостью 1,2 трлн. долларов. Ее цель - довести количество новейших образцов военной техники в войсках до 70%. Москва всерьез решила взяться за коренную модернизацию вооруженных сил и оборонно-промышленного комплекса.
2020: новая армия
На 2010 год доля новой техники в вооруженных силах России составляла менее 20%. К 2020-му году этот показатель должен составить 70%. Это позволяет назвать программу модернизации армии беспрецедентной в постсоветской истории России. Если в 2003 году общий объем бюджета Минобороны составлял 600 млрд. рублей, то сегодня он составляет 2,3 трлн. рублей.
Приоритетом программы является модернизация стратегических ядерных сил (СЯС). Доля ракетных войск стратегического назначения (РВСН) в составе СЯС должна сократится с 70 до 35%. Связано это с тем, что на вооружении России находится большое количество устаревших ракет советского производства. Армия делает ставку на ядерные силы ВМФ вместо ракет наземного базирования. Парк РВСН должен обновиться на 80%.
Главным ядерным щитом страны к 2020 году должны стать десять подводных стратегических ракетоносцев проекта 955. Они оснащаются баллистическими ракетами с расщепляющимися головными частями «Булава». На начало 2014 года в строю находятся уже два подводных крейсера «Юрий Долгорукий» и «Александр Невский», третий корабль - «Владимир Мономах», проходит сдаточные испытания.
Развитие Военно-морского флота - одна из приоритетных задач программы перевооружения. Ставка делается, по прежнему, на мощный подводный флот. Восстановление надводного флота идет от строительства малых кораблей к крупным. Связка корвет-фрегат-эсминец нового поколения должна за шесть лет стать основой надводных сил ВМФ.
Масштабна по своим планам и модернизация военной авиации. До 2020 года планируется закупить более 1500 летательных аппаратов новейших типов и модернизировать более 400 состоящих на вооружении. К 2020 году Россия будет иметь современную армию, способную выполнять широкий спектр задач.
Новые вызовы безопасности
Москва называет четыре основные военные опасности, которые в перспективе могут создать угрозу безопасности страны: (1) расширение НАТО на восток, (2) усиление иностранных воинских контингентов в сопредельных государствах, (3) дестабилизация политической и стратегической ситуации на границах России, (4) международный терроризм. По оценкам Генерального штаба Вооруженных сил РФ к 2030 году к этому списку могут добавиться войны за ресурсы Центральной Азии и Арктике. Военная политика России в Арктике предусматривает создание арктических бригад, новых атомных ледоколов для освоения Северного морского пути, создание арктических военных баз в Карском море и формирование особого военного округа.
Россия не планирует участие в конфликтах в ближайшем будущем. Это дает ей время на приведение армии в современное состояние. Оборонно-промышленный комплекс России создает новейшие системы вооружений: стратегические ракеты, донные ракетные комплексы, боевые лазеры, роботехнику, высокоточное оружие. Ракеты большой точности, наводящиеся через спутники ГЛОНАСС вскоре должны составить арсеналы российской фронтовой авиации. Ограничением является слабая развитость в России современного информационного обеспечения. Западные технологии и аналоги в бортовом оборудовании в случае военного конфликта могут обесценить боевую эффективность современной боевой техники.
Тем не менее, Россия производит непревзойденные ядерные силы, средства противовоздушной и противоракетной обороны. Ракетные комплексы С-400 имеют дальность действия вдвое большую, чем американские MIM-104 Patriot. Радары С-400 могут отслеживать до 100 целей одновременно, а скорость их ракет в 12 раз превышает скорость звука. Российские комплексы ПВО «Панцирь С-1» являются одними из самых эффективных в своем классе. Не имеют аналогов гиперзвуковые высокоточные баллистические ракеты «Искандер-М». Новейшие подлодки проекта 885 «Ясень», признаны одними из самых бесшумных и малозаметных в океане. Большие возможности у российских истребителей Су-35. Ударные вертолеты «Ка-52» являются одними из самых мощных комплексов вооружений такого класса в мире.
Экспортные позиции
В 2013 году «Рособоронэкспорт» поставил на экспорт военную технику на 13 млрд. долларов. Основные покупатели российского оружия - Индия, Китай, Вьетнам, Венесуэла, Индонезия, Алжир. На долю этих государств приходится более 75% экспортируемой военной продукции. Всего «Рособоронэкспорт» сотрудничает с 60 странами. Традиционно высоким спросом пользуются российское стрелковое оружие, вертолеты, зенитные ракетные комплексы (ЗРК), истребители, а также фрегаты и подлодки российского производства.
Рынок оружия периодически подвергается серьезным испытаниям - здесь сталкиваются политика и экономика. Ввиду сокращения военных расходов в мире идет жестокая конкуренция. Афганистану приходится отказываться от привычных вертолетов Ми-17 в пользу американского концерна «Sikorsky». Эмбарго на поставки оружия в Иран лишили Россию значительных доходов. Также повлияла на экспорт смена режима и гражданская война в Ливии, сократились контракты с Сирией. Тем не менее, Россия удерживает второе место по поставкам вооружений в мире после США.
Возрождение
Потребность государства в создании и совершенствовании Вооруженных сил содействует успеху реализации программы перевооружения. Российский оборонно-промышленный комплекс обладает высоким потенциалом, сохраняет наследие военной машины СССР и развивает перспективные разработки. Результаты осуществления программы в 2011-2013 годах говорят о готовности Москвы привести армию и флот к современному облику к 2020 году.
Родился в 1951 г. в Таганроге. В 1974 г. окончил Военную академию им. Ф.Э. Дзержинского. Прошел подготовку в Финансовой академии при правительстве РФ и школе бизнеса в Лондоне. С 1974 по 1990 г. проходил службу на Государственном испытательном полигоне (космодром "Плесецк"). Принимал активное участие в создании системы комплексной полигонной отработки ракетно-космической техники нового поколения на основе автоматизированных систем управления процессами. С 1990 по 1993 г. - депутат Верховного Совета РСФСР, заместитель председателя Комитета Верховного Совета по обороне и безопасности, заместитель председателя Комиссии Верховного Совета по связи, информатике и космосу. Один из авторов законов РФ "Об обороне", "О статусе военнослужащих", "О воинской обязанности и военной службе". С ноября 1993 г. - председатель Комитета по военно-технической политике Минобороны РФ. Депутат Государственной Думы России первого и третьего созывов. Являлся заместителем председателя Комитета Госдумы по обороне, членом Комитета ГД по бюджету и налогам, заместителем председателя подкомитета по закрытым статьям бюджета. Был разработчиком федеральных законов "Об уничтожении химического оружия" и "О военно-техническом сотрудничестве". С марта 1996 по декабрь 1999 г. - заместитель начальника, начальник административного департамента, заместитель руководителя аппарата правительства РФ. С апреля 2001 г. - аудитор Счетной палаты. Кандидат экономических наук. Генерал-майор запаса. Заслуженный машиностроитель РСФСР.
- Александр Александрович, денег на военные расходы в последние годы страна, как говорится, не жалеет. Есть ли отдача от этого? Ведь многие застаревшие проблемы решаются очень медленно. Какие выводы вы сделали для себя после сбора руководящего состава?
Должен отметить, что мы получили ответы почти на все вопросы, которые Счетная палата в последние годы ставит перед Министерством обороны, а 90% мер, намеченных для решения существующих проблем, совпадают с нашими предложениями. Так, абсолютно правильно поставлен вопрос начальником Генерального штаба Вооруженных Сил об отсутствии скоординированности военной реформы и реформы оборонно-промышленного комплекса. В то время как руководство Минобороны, реализуя указания Верховного главнокомандующего, оформленные в виде решений Совета безопасности РФ, проделало огромную работу по систематизации взглядов на характер будущих войн, форм и методов современной вооруженной борьбы, перспективную дислокацию и облик российских Вооруженных Сил, перспективы "оборонки" в концептуальном плане просматриваются слабо.
Материалы проверок Счетной палаты показывают, что в ОПК ведомственные и внутрикорпоративные интересы зачастую ставятся во главу угла как при решении вопросов кооперации производства, так и при формировании директорского корпуса. В результате при резком увеличении расходов на государственный оборонный заказ темпы роста объемов продукции снижаются, а цены по ряду образцов оружия превышают мировые. Естественно, что в данных условиях переоснащение Вооруженных Сил современными средствами вооруженной борьбы практически нереально, несмотря на огромные усилия, предпринимаемые в последнее время Министерством обороны.
А какие, на ваш взгляд, могут быть предприняты конкретные меры, о необходимости которых говорил и президент на сборе руководящего состава?
Опыт последних лет говорит о том, что пытаться прогнозировать решения президента - дело неблагодарное. Но тем не менее какие-то варианты можно обсуждать. В качестве возможных путей решения задачи по кооперации и координации усилий, связанных с модернизацией Вооруженных Сил, могли бы стать отдельные меры или комплекс мер по усилению роли Военно-промышленной комиссии. Логично, чтобы эту комиссию возглавил новый вице-премьер правительства - министр обороны Сергей Борисович Иванов, имеющий большой опыт работы как в Министерстве обороны, так и в Совете безопасности.
Известно, что рассматривается вопрос выделения из состава Министерства обороны органа управления, ответственного за формирование и реализацию государственного оборонного заказа типа ARPA в Соединенных Штатах Америки. Возможно также (хотя с нашей точки зрения малопродуктивно с учетом правовых и экономических реалий) возрождение Министерства оборонной промышленности.
К сожалению, опыт последних лет показывает, что даже хорошие реформаторские идеи зачастую гибнут из-за отсутствия механизмов их реализации...
Безусловно, каждый из этих вариантов - это не только способ решения старых проблем, но и постановка новых вопросов, а именно: сохранение в новых условиях за Минобороны прав и возможностей проведения единой военно-технической политики как составной части военной политики, за формирование которой в современных условиях ответственен министр обороны; реализация научно-технических заделов в части формулирования тактико-технических требований и тактико-технических заданий к средствам вооруженной борьбы, а не только в части технических предложений от промышленности по модернизации и развитию традиционных видов вооружения, военной и специальной техники и т.д.
В этом плане позиция Генерального штаба, направленная на встречное движение разных специалистов в развитии взглядов на задачи Вооруженных Сил России в современной войне и упорядоченное развитие ОПК при направляющей роли Минобороны, заслуживает самой решительной поддержки.
Какие еще новые подходы Минобороны к вопросам военного строительства вы могли бы выделить?
Принципиально важным, с нашей точки зрения, является решительная позиция Министерства обороны, направленная на избавление от непрофильной деятельности, избыточных объектов инфраструктуры имущественного комплекса, включая земли, недвижимое и движимое имущество, на содержание которых уходят десятки миллиардов рублей. Только реализация предложенных нами правительству и осуществляемых Министерством обороны мер в части упрощения процедуры регистрации недвижимости, по оценкам самого военного ведомства, даст экономию около 18 млрд. рублей, а неразрешимая до сих пор задача регистрации земель Минобороны стала решаться быстрыми темпами.
Уже первые шаги по инвентаризации невостребованных зданий и сооружений показали, что таковых насчитывается десятки тысяч, и Минобороны готово в кратчайшие сроки передать данные активы муниципалитетам и другим собственникам.
Что же мешало сделать это раньше?
Не только мешало, но и продолжает мешать. Дело в том, что действующая система реализации высвобождаемого военного имущества крайне несовершенна, инерционна и возмутительно неэффективна с точки зрения экономики. Фактически она ведет к уничтожению стоимости активов, на создание которых потрачены сотни миллиардов долларов. Мы видим, что реализация имущества, от которой военное ведомство фактически отчуждено, затягивается на несколько лет, при этом оно продается по ценам в десятки, а то и сотни раз ниже остаточной балансовой стоимости. Таким образом, вместо мобилизации дополнительных ресурсов, как это делается в США, Министерство обороны все еще несет дополнительные расходы на охрану, эксплуатацию, ремонт того, что уже отслужило свой срок и никогда не будет использовано. Представляется, что эволюционным совершением действующих механизмов высвобождения и реализации военного имущества ситуацию изменить невозможно: нужны оперативные, радикальные меры.
Какие?
Например, одной из таких мер могло бы стать формирование Межведомственного совета по инфраструктуре с министром обороны или его заместителем во главе и включением представителей других федеральных органов исполнительной власти. Совет мог бы оперативно формировать перечни избыточных объектов военной инфраструктуры и проекты нормативных актов, вплоть до указов и специальных законов о передаче данных объектов в муниципальную и иную собственность или их приватизации. Безусловно, военнослужащие в принципе не должны заниматься коммерцией, и для решения вопросов, связанных с реализацией имущества, необходимо формировать специальные гражданские структуры. Однако результативность их деятельности и их вклад в модернизацию Вооруженных Сил должны находиться под контролем Министерства обороны. Без этого побороть сложившуюся систему ускоренного уничтожения материальных активов вряд ли удастся.
Александр Александрович, говоря о модернизации Вооруженных Сил, наверное, нельзя обойти вниманием и человеческий фактор?
Естественно, и я думаю, что это прекрасно понимают в Министерстве обороны. Очень многие социальные вопросы в армии и на флоте требуют пристального внимания, но все же полностью оправдано то, что приоритет отдается решению жилищной проблемы военнослужащих, от чего в значительной степени зависит формирование костяка будущих Вооруженных Сил. Этот процесс идет пока еще медленно, но, что важно, в правильном направлении.
Согласитесь, что в решении жилищной проблемы военнослужащих вот уже который год просвета не видно: выделяются средства, и немалые, а число бесквартирных остается практически неизменным - порядка 90 тыс. человек. И это не считая тех, кто нуждается в служебном жилье, улучшении жилищных условий, в том числе уволенных в запас офицеров и прапорщиков. Где же выход из этого замкнутого круга?
Устранить эффект "бездонной бочки", когда львиная доля средств направляется на строительство и приобретение квартир, которые "уходят" из Министерства обороны вместе с увольняющимися офицерами, можно только путем формирования фонда служебного жилья. Сегодня это особенно важно, так как проблему сокращения Вооруженных Сил можно считать решенной, а на повестку дня со всей остротой встает проблема оттока из Вооруженных Сил офицеров, не выслуживших установленные сроки, в том числе еще не оперившихся лейтенантов.
В этой связи представляется необходимым разработать целевую программу - федеральную ли, ведомственную, четко распределяющую по срокам "горбы" ассигнований на служебное и ипотечное жилье, исключив при этом нецелевые расходы из этих средств на строительство и приобретение неслужебного жилья. Очевидно, надо узаконить выделение служебного жилья всем нуждающимся военнослужащим, независимо от года призыва и сроков контракта. При этом предоставить Министерству обороны право либо передавать данное жилье в собственность военнослужащим, либо выделять им государственные жилищные сертификаты до вступления в полную силу ипотеки.
По нашему мнению, данная мера может позволить радикально сократить сроки решения жилищной проблемы.
Александр Александрович, подводя итоги нашего разговора, вы могли бы оценить, на какой стадии находится сейчас модернизация Вооруженных Сил?
Я бы сказал так: начало положено. А решение президента о назначении министра обороны вице-премьером правительства создает серьезную основу для наращивания созидательных усилий в данной сфере.
Loading...